Дружеская встреча в доме Леонида Кожары закончилась смертью гостя. Полиция считает, что глава правления фонда «Институт мира» и экс-министр иностранных дел убил своего давнего товарища Сергея Старицкого. Сам хозяин с супругой утверждают, что тот застрелился. СМИ рассказывают открытые в суде обстоятельства трагедии, в которой алкоголь сыграл ключевую роль.
21 февраля Леонид Кожара, дипломат с многолетним стажем и министр иностранных дел Украины времен Виктора Януковича вместе с женой Мариной Козерод принимали в доме под Киевом старого друга. Сергей Старицкий, один из первопроходцев украинского рекламного рынка, владелец холдинга Atlantic Group был знаком с хозяином еще с 1980-х, и не раз бывал в этом доме.
Друзья практически сразу принялись пить водку «в непринужденной атмосфере», — вспоминает Козерод.
«Они позвонили мне, поздравили с днем рожденья, все у них было классно», — рассказывает депутат пятого и шестого созывов Верховной Рады Владислав Лукьянов.
Эти показания им приходится давать в суде — вечер закончился трагически: Старицкий мертв, а Кожара — в тюрьме.
В пятницу 27 марта Шевченковский суд отправил Леонида Кожару под арест на два месяца с возможностью выйти под внушительный залог — свыше 14 млн грн. Заседание длилось два дня и в конце судья Андрей Трубников согласился с доводами прокуратуры и следователей Главного управления Нацполиции. Накануне они объявили Кожаре о подозрении в предумышленном убийстве.
«Почему он так поступил с другом? Я думаю, потому что оба были в состоянии сильного алкогольного опьянения», — предположил в суде прокурор Алексей Олешко.
Следствие считает, что во время застолья между мужчинами возник конфликт, который перерос в драку. В ней Кожаре разбили очки — на них осталась кровь Старицкого. Тогда хозяин сходил на второй этаж за пистолетом Jericho 941, вырубил гостя ударом в затылок, а затем выстрелил ему в лицо.
Полицию в ту ночь вызвала жена Кожары — она сообщила, что Старицкий застрелился. Но прокурор Алексей Олешко считает, что супруги инсценировали самоубийство и месяц пытались обмануть следствие.
Он просил судью обратить внимание на записи нагрудных камер патрульных, прибывших в ту ночь на место происшествия. Сами записи в суде не включают, но, по словам Олешко, на них нетрезвый Леонид Кожара произносит две фразы: «Блин, я все равно буду расстреливать, кто мне будет угрожать» и «Я защищал свой дом».
Полицейских смутило и неестественное расположение трупа, лежавшего на кухне совсем прямо, и кровь Старицкого на одежде Леонида Кожары и низко вошедшая в стену пуля. Но главное — рана на затылке и кровь из нее на полу.
«То есть имела место драка. Вряд ли эту рану можно нанести рукой», — говорит прокурор Олешко. По его словам, сейчас проводится экспертиза полимера из раны — возможно, он совпадет с материалом из которого сделан пистолет Кожары Jericho.
–Вы стреляли в Сергея Старицкого? — спрашивает своего клиента адвокат Алексей Шира.
– Нет, — отвечает Леонид Кожара.
Его допрос продолжат только после того, как суд выключит трансляцию заседания в YouTube. На этом настаивает Шира, несколько раз пытавшийся закрыть заседание, которое и без того проходит без лишних слушателей из-за карантина.
В пятницу он настойчиво обращает внимание судьи на результаты уже проделанной экспертизы: ни на курке, ни на рукоятке пистолета нет биологических материалов Кожары — только на предохранителе.
«Кожара действительно достал это оружие, принес показал Старицкому, а потом спрятал в ящик шкафа на первом этаже», — рассказывает он свою версию событий.
Клеточный материал Старицкого действительно нашли и на курке, и на рукоятке пистолета, и на предохранителе, а также на гильзе и пуле. Последнее кажется странным прокурору Олешко.
«Получается, перед самоубийством он достал из магазина пулю, повертел ее в руке, вставил назад в обойму и потом застрелился?», — сомневается он, выступая в суде.
Однако адвокат Алексей Шира продолжает ссылаться на экспертизы: в смывах с рук и ногтей Кожары, взятых в ночь происшествия на анализ, не нашли следов пороховых газов. Зато они есть на лице Старицкого, а значит выстрел был с расстояния до одного метра. Впрочем, по словам прокурора, в патронах мог быть особый бразильский порох, его следы следствие ищет с помощью дополнительной экспертизы.
С отключенной видео-трансляцией в пятницу суд заслушал показания жены Леонида Кожары Марины Козерод. Накануне она передала в суд и полицию признание в совершении преступления-казуса, то есть независящего от ее воли.
«Никаких предпосылок для конфликта не было. Мой муж морально поддерживал Старицкого во время развода, — зачитывает документ Алексей Шира. — Около 21:20 Старицкий был в состоянии сильного алкогольного опьянения. В 10 часов его должен был забрать водитель. Между 9 и 10 я увидела в правой руке у Старицкого пистолет. Мой муж тогда был на втором этаже».
На этом моменте в четверг он заканчивает читать заявление. Его содержание адвокат пересказывает «Ґратам» уже после заседания по телефону:
«Марина Козерод увидела, как Старицкий с пистолетом идет на террасу — возможно, чтобы пострелять во дворе. Она несколько раз попросила его положить оружие, а потом схватила за правую руку, чтобы остановить. Старицкий пытался освободить руку, левой рукой отталкивал Марину. В этой борьбе он потерял равновесие, после этого раздался выстрел».
Шира не считает, что заявление Козерод является признанием в убийстве по неосторожности.
«Имел место казус, несчастный случай, то есть состава преступления нет как такового», — утверждает он в разговоре с «Ґратами».
Прокурор Алексей Олешко не поверил и в эту версию. Он, в частности, отметил, что на смывах с рук Марины Козерод эксперты тоже не обнаружили пороховых газов. Адвокат Шира утверждает, что такие следы есть на одежде женщины, правда, добавляет, что эту экспертизу еще не приобщили к делу.
В версию с несчастным случаем и самоубийством не верят и родственники Старицкого — жена Евгения и дочь Екатерина. Их интересы в суде представляет адвокат Маси Найем. В суде он заявил, что информация о болезненном разводе погибшего — неправда.
«У Старицкого с женой был билет на 3 марта в отпуск, у них были нормальные отношения», — утверждает адвокат в суде.
В разговоре с «Ґратами» уже после заседания он выразил сомнения и искренности показаний Марины Козерод.
«Мне кажется, что это стратегия защиты, а не реальные обстоятельства событий. Если все было так, как говорит жена Кожары, то почему они не сообщили об этом раньше», — говорит Найем.
Алексей Шира в суде объясняет: следствие до сих пор официально не допрашивало супругов, как вероятных подозреваемых. Он даже просил вызвать в суд следовательницу Киево-Святошинского отделения полиции Светлану Веселу, которая вела дело до передачи в Главк.
«Она сообщала нам, что на нее оказывают давление из области (областного управления — Ґ ), чтобы она не допрашивала Кожару и Козерод», — говорит адвокат экс-министра в суде. Суд ему в этом ходатайстве отказал.
Маси Найем говорит, что все же ожидает от следствия максимально объективной проверки показаний Марины Козерод. Александр Шира в свою очередь собирается обжаловать решение Шевченковского суда об аресте, после того как получит полный текст 30 марта. Он обращает внимание, что судья Андрей Трубников мог и вовсе не назначать залог, а значит, засомневался в версии следствия.
«14 миллионов гривен — большие деньги, такой суммы нет у Леонида Кожары. Рассчитываем, что друзья помогут собрать залог и он выйдет на свободу в ближайшие дни», — заявил он «Ґратам».
По материалам: graty.me
Свежие комментарии